Неточные совпадения
Когда Клим,
с ножом в руке, подошел вплоть к ней, он увидал в сумраке, что широко открытые глаза ее налиты страхом и блестят фосфорически, точно глаза кошки. Он, тоже до испуга удивленный ею, бросил
нож, обнял ее, увел в столовую, и там все объяснилось очень просто: Варвара плохо
спала, поздно встала, выкупавшись, прилегла на кушетке в ванной, задремала, и ей приснилось что-то страшное.
Он играл
ножом для разрезывания книг, капризно изогнутой пластинкой бронзы
с позолоченной головою бородатого сатира на месте ручки.
Нож выскользнул из рук его и
упал к ногам девушки; наклонясь, чтоб поднять его, Клим неловко покачнулся вместе со стулом и, пытаясь удержаться, схватил руку Нехаевой, девушка вырвала руку, лишенный опоры Клим припал на колено. Он плохо помнил, как разыгралось все дальнейшее, помнил только горячие ладони на своих щеках, сухой и быстрый поцелуй в губы и торопливый шепот...
С левой стороны высилась скалистая сопка. К реке она подходила отвесными обрывами. Здесь мы нашли небольшое углубление вроде пещеры и развели в нем костер. Дерсу повесил над огнем котелок и вскипятил воду. Затем он достал из своей котомки кусок изюбровой кожи,
опалил ее на огне и стал
ножом мелко крошить, как лапшу. Когда кожа была изрезана, он высыпал ее в котелок и долго варил. Затем он обратился ко всем со следующими словами...
Накануне, в 9-м часу вечера, приехал господин
с чемоданом, занял нумер, отдал для прописки свой паспорт, спросил себе чаю и котлетку, сказал, чтоб его не тревожили вечером, потому что он устал и хочет
спать, но чтобы завтра непременно разбудили в 8 часов, потому что у него есть спешные дела, запер дверь нумера и, пошумев
ножом и вилкою, пошумев чайным прибором, скоро притих, — видно, заснул.
Смотрят люди во хрустальную высь,
Шапки поснимали, тесно стоят,
Все молчат, да и ночь нема, —
А
нож с высоты всё не
падает!
Я слышал, как он ударил ее, бросился в комнату и увидал, что мать,
упав на колени, оперлась спиною и локтями о стул, выгнув грудь, закинув голову, хрипя и страшно блестя глазами, а он, чисто одетый, в новом мундире, бьет ее в грудь длинной своей ногою. Я схватил со стола
нож с костяной ручкой в серебре, — им резали хлеб, это была единственная вещь, оставшаяся у матери после моего отца, — схватил и со всею силою ударил вотчима в бок.
«Мила еще, видно, и исполнена таинственных страхов жизнь для этих людей, а я уж в суеверы не гожусь, чертей и ада не страшусь и
с удовольствием теперь
попал бы под
нож какому-нибудь дорожному удальцу, чтоб избавиться, наконец, от этих адских мук», — подумал он и на последней мысли окончательно заснул.
— В городу, брат, стоит, в городу, — проговорил другой, старый фурштатский солдат, копавший
с наслаждением складным
ножом в неспелом, белёсом арбузе. Мы вот только
с полдён оттеле идем. Такая страсть, братец ты мой, что и не ходи лучше, а здесь
упади где-нибудь в сене, денек-другой пролежи — дело-то лучше будет.
С некоторого времени его внимание стал тревожно задевать Савка: встречая Палагу на дворе или в кухне, этот белобрысый парень вдруг останавливался, точно врастал в землю и, не двигая ни рукой, ни ногой, всем телом наклонялся к ней, точно готовясь
упасть, как подрубленное дерево, а поперёк его лица медленно растекалась до ушей узкая, как разрез
ножом, улыбка, чуть-чуть открывая жадный оскал зубов.
— Положи
нож, — сказал
с беспокойством Тоббоган. — Если
упадет на ногу, будешь опять скакать на одной ноге.
Это был один момент. Я успел схватить его правую руку, припомнив один прием Китаева — и
нож воткнулся в нары, а вывернутая рука Сашки хрустнула, и он
с воем
упал на Иваныча, который застонал.
Намотав на левую руку овчинный полушубок, он выманивал, растревожив палкой, медведя из берлоги, и когда тот, вылезая, вставал на задние лапы, отчаянный охотник совал ему в
пасть с левой руки шубу, а
ножом в правой руке наносил смертельный удар в сердце или в живот.
Юрий, желая скорее узнать, чего хочет от них этот безотвязный прохожий, пошел вместе
с Алексеем прямо к нему навстречу; но лишь только они приблизились друг к другу и Алексей успел закричать: «Берегись, боярин, это разбойник Омляш!..» — незнакомый свистнул, четверо его товарищей выбежали из церкви, и почти в ту ж минуту Алексей, проколотый в двух местах
ножом,
упал без чувств на землю.
сильного удара нагайкою у него посыпались искры из глаз. Он выхватил из-за пазухи длинный
нож; но Кирша повторил удар — незнакомый зашатался и
упал с лошади.
С быстротою птицы запорожец спрыгнул
с коня, кинулся на лежачего и, прежде чем он мог очнуться, скрутил ему назад руки собственным его кушаком.
Ему купили множество деревянных кубиков, и
с этой поры в нем жарко вспыхнула страсть к строительству: целыми днями он, сидя на полу своей комнаты, молча возводил высокие башни, которые
с грохотом
падали. Он строил их снова, и это стало так необходимо для него, что даже за столом, во время обеда, он пытался построить что-то из
ножей, вилок и салфеточных колец. Его глаза стали сосредоточеннее и глубже, а руки ожили и непрерывно двигались, ощупывая пальцами каждый предмет, который могли взять.
На тротуаре в тени большого дома сидят, готовясь обедать, четверо мостовщиков — серые, сухие и крепкие камни. Седой старик, покрытый пылью, точно пеплом осыпан, прищурив хищный, зоркий глаз, режет
ножом длинный хлеб, следя, чтобы каждый кусок был не меньше другого. На голове у него красный вязаный колпак
с кистью, она
падает ему на лицо, старик встряхивает большой, апостольской головою, и его длинный нос попугая сопит, раздуваются ноздри.
Сделал он это как-то удивительно просто: запер стряпуху в кухне, лениво,
с видом человека, которому смертельно хочется
спать, подошел сзади к хозяину и быстро, раз за разом, ударил его в спину
ножом.
Лицо эфиопа, два длинные зуба блестят в темной
пасти раскрытого рта; седые космы
падают с головы густыми прядями; сухая темная грудь открыта от шеи до пояса, и юбка зашароварена в широкие пестрые порты, а в руках… в руках и у той и у другой по
ножу.
Не сробела одна юная боярыня Плодомасова; она бросилась в объятия этих женщин и,
упав на грудь одной из них, залила ее своими неудержимыми теперь слезами. Плодомасов робко взвел взоры и увидал странную группу: две неведомые гостьи обнимали жену его и пятились
с нею задом к дверям, держа над ее грудью блестящие
ножи. Это было непостижимо.
— Со стариком — ничего, у него молодая жена Мариула, которая от него ушла
с цыганом, и эта, тоже, Земфира — ушла. Сначала все пела: «Старый муж, грозный муж! Не боюсь я тебя!» — это она про него, про отца своего, пела, а потом ушла и села
с цыганом на могилу, а Алеко
спал и страшно хрипел, а потом встал и тоже пошел на могилу, и потом зарезал цыгана
ножом, а Земфира
упала и тоже умерла.
Вася. Да Петр Ильич попался мне на Москве-реке, такой страшный, без шапки, бегает
с ножом, ведь того и гляди в прорубь
попадет.
Получив отрицательный ответ, он всадил доктору в живот большой кухонный
нож. Врач
упал с распоротым животом; одновременно
упал и убийца-больной, у которого хлынула кровь горлом. Оба были тотчас подняты и свезены в одну и ту же больницу, там оба они и умерли.
Но ничто так не тяжело, как стоять на одном месте перед кухонным столом и чистить картошку. Голову тянет к столу, картошка рябит в глазах,
нож валится из рук, а возле ходит толстая, сердитая хозяйка
с засученными рукавами и говорит так громко, что звенит в ушах. Мучительно также прислуживать за обедом, стирать, шить. Бывают минуты, когда хочется, ни на что не глядя, повалиться на пол и
спать.
И, взор пред ним склонив, он
пал среди палаты,
И, в землю кланяясь
с покорностью трикраты,
Сказал: «Доволен будь в величии своём,
Се аз, твой раб, тебе на царстве бью челом!»
И, вспрянув тот же час со злобой беспощадной,
Он в сердце
нож ему вонзил рукою жадной.
Ермак взял
с собой 50 человек и пошел очистить дорогу бухарцам. Пришел он к Иртышу-реке и не нашел бухарцев. Остановился ночевать. Ночь была темная и дождь. Только полегли
спать казаки, откуда ни взялись татары, бросились на сонных, начали их бить. Вскочил Ермак, стал биться. Ранили его
ножом в руку. Бросился он бежать к реке. Татары за ним. Он в реку. Только его и видели. И тела его не нашли, и никто не узнал, как он умер.
Прежде на благодатном острове, климат которого, благодаря его положению среди океана, один из лучших в мире, не было никаких болезней, и люди умирали от старости, если преждевременно не погибали в
пастях акул, на ловлю которых они отправлялись в океан и там, бросившись
с лодчонки в воду, ныряли
с ножами в руках, храбро
нападая на хищников, мясо которых незаслуженно прежде ценили.
Размышлять больше не о чем, да и некогда,
нож, крепко взятый решительною рукой, глубоко вонзился в спай крышки портфеля, но вдруг Висленев вздрогнул,
нож завизжал, вырвался из его рук, точно отнятый сторонней силой, и
упал куда-то далеко за окном, в густую траву, а в комнате, среди глубочайшей ночной тишины,
с рычаньем раскатился оглушительный звон, треск, шипение, свист и грохот.
Они отобрали два горшка
с геранью, литографский камень,
ножи и все отнесли в кухню. Испуг окружающих передался Александре Михайловне. Она все больше
падала духом.
Я уже ждал боли, которую должен был ощутить от погружения в мою грудь острого
ножа рукою впавшего ко мне гостя, и, охраняя жизнь свою,
с такою силою оттолкнул от себя этого незнакомца, что он отлетел от меня к стене и, споткнувшись на обрубок,
упал в угол.
— Люди московские! Ныне вы узрите казни и мучения, но памятуйте, что я караю злодеев, хотевших извести меня и погубивших покойную царицу и детей моих!
С плачем душевным и рыданием внутренним предаю их смерти, яко аз есмь судия, Господом поставленный, судия нелицеприятный! Подобно Аврааму, поднявшему
нож на сына, я самых ближних моих приношу на жертву! Да
падет же кровь их на их же главу!
Князь Никита вздрогнул, лицо его исказилось страшными судорогами, он подскочил к брату и
с неимоверною силою вонзил ему
нож в горло по самую рукоятку… Ратники выпустили из рук бездыханный труп, шум от падения которого гулко раздался среди наступившей в палате мертвой тишины. Братоубийца обвел присутствующих помутившимся взглядом, дико вскрикнул и
упал без чувств рядом со своею жертвою…
Павел крался, подползая к Чурчиле как червь;
нож его блеснул во мраке, взвился
с рукою над головой жениха его сестры и уже готов был опуститься прямо над горлом несчастного, как вдруг Чурчила, под влиянием тяжелых сновидений, приподнялся и
попал бы прямо на
нож, если бы убийца не испугался и угрожающая рука его не замерла на полувзмахе.
— Братцы, поляки
напали на нас врасплох, режут сонных, зажгли две хаты, наши спросонья отстреливаются из окон. Их тьма-тьмущая
с косами, вилами и
ножами. —
С этими словами он грянул на снег. Послышались снова крики, усиливались и приближались к нам.
— Вася, Василий! Пощади меня! Ведь тебе я ничего не сделала худого, — проговорила Настасья Федоровна. Она сделала усилие вскочить
с кровати, но
упала на пол. Левой рукой она так крепко схватила за ноги убийцу, что тот
упал на нее, нанося ей раны
ножом куда
попало.
Павел крался, подползая к Чурчиле как червь;
нож его блеснул во мраке, взвился
с рукою над головой жениха его сестры и уже готов был опуститься прямо над горлом несчастного, как вдруг Чурчило, под влиянием тяжелых сновидений, приподнялся и
попал бы прямо на
нож, если бы убийца не испугался и угрожающая рука его не замерла на полувзмахе.
В часах качался маятник, и не было слышно его движения;
с острия
ножа спадали на пол густые капли крови, — и они должны были звучать и не звучали.